Суть войны

- А откуда взялась плазма?

- Плазма - это сгоревшие в огне злобы и ненависти души людей. Плазма,- Тагил с наслаждением затянул сигарету,- это наша изнанка, наше темное "второе я", это то, чем могли бы стать мы сами.

- А зачем нужно с ней бороться?-не унимался неопаленный,- пусть клокочет тут, а мы где-то там, дома,- и новенький махнул в сторону,- зачем это всё?

- Слушай,- Тагил бросил в выгарь сигарету и зло ее потушил,- плазма не успокоится. Ей нужны тела и души людей. Она родилась и жила рядом с нами все последние годы, но плазма постоянно наровила напасть и сжечь нас. И мужчин, и женщин, и детей. Мы тут не только для того, чтобы остановить её, но и чтобы потушить.

- Плазма!!! В укрытие!!!- заорал постовой и мы все бросились в окопы. Неопаленный растерянно стоял, открыв рот, но Тагил успел в последний момент схватить его за ворот и бросить в вырытую в выгаре траншею.

Плазма умна и жестока, плазма не глупее нас и она не прощает никому ошибок. Плазма - это то, во что могли превратиться наши души.

- Бровь, бровь, - Тагил истерично хохотал, глядя на новенького,- у него бровь подпалило.

- Я, я... Меня же могло убить.- растерянно прошептал новенький.

- Да!!!-кричал Тагил,- в любой момент убить. Сжечь!!! Понял наконец, куда ты попал!!??

- Д-да.

- Рассказывай,- я вмешался в разговор,- новенький, какой позывной ты хотел взять?

- Гефест.

Мы все дружно заржали, не забывая поглядывать в сторону плазмы.

- Когда сюда ехал, хотел иметь призывной Факел.- вспоминая себя не месте новенького, сказал я.

- Огнемет.- важно кивнул головой Сега.

- Молния.- улыбнулся Тундра и ещё сильнее прищурил глаза

- Искра.- как всегда шопотом проговорил Тишина.

- Пламя.- улыбнулся Майкоп.

- Вулкан.- заржал Тагил.

- Ну что, новенький,- глядя на парня в упор, спросил я,- все ещё быть Гефестом, богом огня?- он уже стал опаленным, значит пора выбирать ему позывной.

- Нет, что-то не хочется.- пробурчал парень, трогая опаленную бровь.

- А как тебя звать? Откуда ты?

- Оренбург.

- Оренбург уже занятый позывной.- грустно вздохнул я,- Марат у нас был Оренбургом, вон там, в двух километрах восточнее мы собрали пепел. Всё что от него осталось...

- Тогда Агроном.- пробормотал новенький,- не зря же я на него учился.

- А что,- киваю я,- агрономов у нас ещё не было,- будешь потом выгарь эту пшеницей засевать.

--------------------------------------------------------------------

Мы - работники жаркого цеха. Мы всегда впереди, мы многократно опаленные. Мы здесь, потому что так надо.

Кто-то из нас пришёл добровольцем, кого-то сюда призвали, а кого-то привела кривая дорожка, а потом опалила и сделала огнеборцем.

За нами вся вся наша страна, ведь все сейчас работают на нужды жаркого цеха, а жаркий цех горит и медленно продвигается вперёд во имя всей страны.

Плазма огрызается, но мы всё равно идём вперёд..

Наш цех тушит плазму сверху, издалека, тушит точечно и по площадям, но без нас, без штурмовиков-огнеборцев никак не обойтись.

Наши ботинки из термопластичного полиуретана идут вперёд, поднимая пепел с выгари там, где недавно шипела плазма.

Я - бригадир штурмовиков-огнеборцев. Я - ветеран, который пришел сюда неопаленным мальчишкой и сумел за два года не превратиться в пепел, выполнил стоящие передо мной задачи и сохранил своих парней. Не всех...

Я смотрел плазме в глаза, я три раза горел, но каждый раз возвращался сюда. Без меня моим парням никак, а мне без них.

Утром нас всех ждёт тяжёлая работа: летуны обильно обработают передний край плазмы, а штурмовики-огнеборцы слева и справа нанесут обманный удар, чтобы мы могли зацепиться за квадрат L-17. L-17 мы не можем взять уже неделю, а значит сроки всей операции горят... М-да, горят... Ой как горят..

--------------------------------------------------------------------

- К антиплазменным мероприятиям приступить,-командую я,- выдвигаемся на исходные позиции.

Мы залегли, наблюдая, как закипает плазма. Всё-таки летуны красавцы, они раз за разом заставляют плазму буквально плакать и молить о пощаде.

Дождавшись, когда плазма в очередной раз завизжала, мы бросились вперёд, бегло поливая ручными плазмотушителями очаги быстро самоорганизующейся плазмы.

Когда до овражка, который и был целью нашего мероприятия, осталось всего ничего, спрятавшаяся плазма ударила в меня пучком кристально чистой и обжигающе горячей ненависти.

Не знаю, как у него это вышло, но Тагил как-то успел встать на пути плазмы, на мгновение превратившись в настоящий антиплазменный щит. Этой секунды мне хватило, чтобы чисто на инстинктах отскочить в сторону, выхватить плазмотушитель и всадить в плазменный шар обильную струю пены. Сверху, медленно оседая на лицо, на меня падал пепел, который пару секунд назад был мне не другом даже, а братом. Отвратительное ощущение.

----------------------------------------------------------------------

Инженерная бригада под плазменным огнём спешно рыла укрепления, бригада прикрытия с ходу занимала позиции и тушила плазму, которая отчаянно бросалась в контратаки, пытаясь вернуть утраченные позиции.

Плазма упорна, плазма сильна, плазма такая же, как мы. Почти такая, мы всё равно сильнее, но победа над ней даётся нам дорогой ценой, слишком дорогой.

----------------------------------------------------------------------

Мы возвращались в абсолютной, в гробовой тишине. Тагил, который постоянно травил байки, молчал, молчали и мы.

"Тагил, Седой, Моцарт, Сева, Малахит,- вспоминал я сгоревших коллег,- Моздок, Бармалей, Добрый, Оренбург. Сколько их было, сколько их ещё будет? Когда же все это кончится?".

- Бригадир,- мои тяжёлые мысли прервал улыбчивый парень с сильно обоженным лицом,- это же я. Как вы?

- Коляй?- обрадовался я,- Коляй! Тебя же списали после того пекла в D-015. Как ты?

- А я сбежал от этих эскулапов,- хохотнул Коляй,- они хотели меня перевести из жаркого цеха, а мне надо было к вам.

--------------------------------------------------------------------

Для нас главное - это потушить плазму, причем потушить её полностью. Кто-то, как Коляй, возвращаются через какое-то время. Я сам так дважды возвращался...

Тагил, Седой, Моцарт, Сева, Малахит, Моздок, Бармалей, Добрый, другие парни, превратившиеся в пепел. Обо всех мы вспомним и всех помянем потом. Потом. Простите, ребята, но сейчас нашу бригаду, наш жаркий цех ждут антиплазменные мероприятий. Это важнее. Такова суть войны.