Доклад нашего человека

Анархический теплоход

Ужасного числа 13, месяца сентября из столицы отчалил теплоход «Алексей Ватченко». На него погрузился весёлый от природы, ярко одетый сводный отряд жириновцев.

Среди них затесался наш человек, скромно одетый в оранжевые штаны, зеленую рубаху и золотую кацавейку, чтобы не выделяться из толпы.

Доклад нашего человека

Пока все целы и почти трезвы. Рядом с Жириновским — Чернов, впоследствии "стрелок"

По существу заданных мне вопросов честь имею доложить.

Почти сразу после отплытия лайнеру встретилась подводная лодка, которая должна была стать плавучим музеем моряков-подводников. Правда, ходили слухи, что на ней тоже сделают казино, как почти в каждом овощном магазине Москвы. Но, безусловно, встреча с подводной лодкой в водах Москвы-реки была дурным предзнаменованием. И оно оправдалось.

Пить и гулять начали сразу. Эпизодически причаливали к городам, где на берегу должен был встречать вождя благодарный русский народ. Жириновский, бывалочи, выходил к народу почти один (с охраной), потому что соратники напивались так, что могли только блевать за борт, а встречаться с народом уже не могли.

Пить и гулять начали сразу

На стоянках на берег выносили переносные столы и стенды с фотиками. Помимо раздачи надувных шариков, кассет и дисков с песнями в исполнении Жириновского, народу задавали загадки. Типа: «Кто будет царем в России в 2015 году? И тем, кто угадал, то есть ответил «Жириновский!» — тем вождь даровал из большого кожаного портфеля по 300 рублей. И спрашивал: «Вы что будете, русскую водку «Жириновский» или гадкий конъяк, сделанный предателями-армянами?»

Заряженный "Калаш" пошел гулять по рукам активистов,..

Помимо простого люда, на встречу с федеральным политиком выходили главы местных администраций. Они с глубоким волнением жали руку Жириновскому и называли свои незапоминающиеся имена, и произносили какие-то цифры экономического умирания. Неожиданно возникали какие-то партийные бомжи местного разлива.

Культурная программа включала в себя блатной шансон (блатняк) и «старые песни о главном» (совок). Иногда подключали казачий фольклор.

В числе пассажиров комфортабельного речного лайнера находились и будущие депутаты — счастливцы, включенные в федеральный список. Среди них был N2 федерального списка, идущий сразу после Жириновского — некто Павел Чернов (конечно, полковник и разведчик с крашеной в чёрный цвет бородой). Жириновский заявил, что Чернов — «автор лучшего учебника грамматики арабского языка». Короче, свой брат, арабист.

... и пьяных.

У Чернова была своя охрана. А у охраны были автоматы Калашникова. Сначала все шло по плану. Но когда пароход причалил к известному городу Мышкину, арабист Чернов вышел вместе с вождем к народу, отведал хлеб-соли. И так эта хлеб-соль пришлась ему по душе, что, вернувшись на пароход, в кают-компании, вечером, в тёплой дружеской обстановке, он вдруг поругался с Мишей.

Встречи с народом

Собственно, как было-то. В ночь с воскресенья на понедельник в самый разгар буйства поссорились Виктор, авторитетный аппаратчик из ЛДПР и новоиспеченный кандидат в депутаты Чернов. Поцапались просто по пьяни. И Чернов, как старший по званию, потребовал автомат у своего охранника. Охранник не устоял перед просьбой своего родного чекиста. И, размахивая автоматом, Чернов пошел на аппаратчика Витю. Витя не испугался, так как встречался и раньше с пьяными чекистами-автоматчиками. Слава Богу, что автомат находился в положении для ведения одиночной стрельбы, так как этот Чернов начал бегать по теплоходу и метко стрельнул Виктору прямо в пятку. И попал. Сраженного Витю ссадили на неизвестной стоянке, и «скорая помощь» увезла его в какую-то бомжовую больницу.

Сраженный Виктор

В сумерках матерящиеся матросы отмывали палубу от крови.

Жириновский сильно струсил и будто бы сказал ужасную фразу: «Какую мразь я записал в списки!» И прямо на теплоходе, находясь в спортивных штанах, затребовал к себе списки и, несмотря на то, что их утвердил съезд ЛДПР, и менять их было как бы нельзя, он тут же произвел ампутацию Чернова. Чернова посадили в карцер на теплоходе. И до самого конца этой весёлой поездки он сидел там на хлебе и воде, постепенно трезвея. И вторым в партийном списке стал «ординарец» Жириновского — молоденький Леша Островский. А третьим — родной сын, Игорь Лебедев.

Когда теплоход приплыл обратно в Москву, часть компании не смогла сойти на берег по причине сильной усталости и, допивая немеренные запасы спиртного, осталась на теплоходе на всю ночь.